|
|
"Самоуверен
и смел тот, кто отважится заявить,
кем же был тот шотландец, который первым ступил на русскую землю".
Ф. Стюарт
До сих пор
не установлено, каким именно образом и вследствие каких причин среди других
иностранцев шотландцы, как этнос, стали достаточно широко представлены
в Русском государстве в XVI-XVII вв. И пути их проникновения на территорию
России становятся одной из наиболее спорных и неразрешенных проблем.
Однако в XIX в. И. Гамель сделал первую попытку найти ответ, а шотландский
исследователь, профессор Абердинского университета П. Дьюкс более подробно
развил его идею уже в XX в., показав, каким образом шотландцы впервые
оказались в России. Согласно этой версии, первым шотландцем стал "Магистр
Дэвид" - посол Христиана I, короля датского, к царю Ивану III, посетивший
Москву около 1495 г. Питер Дэвидсон из Абердина - предположительно, это
его настоящее имя, - прибыл с посольством в Россию на корабле с "медью…
и четырьмя превосходными мастерами из Шотландии, которые имеют опыт в
отливке таких полушлангов и целых шлангов".
Однако, если уж шотландцы и приезжали в Россию, то это были пока единичные
случаи, и уж тем более ни в одном из источников и нигде в исследовательской
литературе нет ссылки на то, что шотландцы, покинув родину, сразу направлялись
в Москву.
Более или менее регулярное, зафиксированное в источниках, присутствие
шотландцев в Московском государстве прослеживается только с начала XVI
в., а пути проникновения в него с самого начала опосредованы службой в
других государствах Европы.
Можно выделить четыре основных способа проникновения шотландцев в Русское
государство в XVI-XVII вв.:
- дипломатические миссии и разнообразные экспедиции;
- пленение во время войн против России;
- военный найм и выписка специалистов русскими и иностранными агентами
по указу царя;
- приглашения родственников и друзей.
Пленение и военный найм, несомненно, стали определяющими путями и условиями
увеличения числа шотландцев на службе в Русском государстве в XVI-XVII
вв. Поэтому эти пути стоит рассмотреть подробнее.
Пленение
или переход на русскую службу
Возвышение Швеции в XVI в. и захват ею балтийских территорий привели к
конфликту с Россией, и, конечно, первые шотландцы начали служить в России
после пленения.
Так Джером Горсей в своих записках о России пишет: "Я употребил
все свое старание, средства и положение, чтобы помочь им, а также, используя
мой кошелек, добился разрешения разместить их у Болвановки (Bulvan), около
Москвы, и хотя царь был очень сильно разгневан на них, приговорил многих
шведских солдат к смерти, однако я отважился устроить так, чтобы царю
рассказали о разнице между этими шотландцами, теперешними его пленниками,
и шведами, поляками, ливонцами - его врагами. Они [шотландцы] представляли
целую нацию странствующих искателей приключений, наемников на военную
службу, готовых служить любому государю-христианину за содержание и жалованье,
[я говорил, что] если его величеству будет угодно назначить им содержание,
дать одежду и оружие, они могли бы доказать свою службу, показать свою
доблесть в борьбе против его смертного врага - крымских татар. Как оказалось,
этот совет был принят к сведению, так как вскоре лучшие воины из этих
иностранцев были помилованы и отобраны, для каждой национальности был
назначен свой начальник; для шотландцев Джими Лингет (Jeamy Lingett),
доблестный воин и благородный человек. Им дали деньги, одежду и назначили
ежедневную порцию мяса и питья, дали лошадей, сено и овес; вооружили их
мечами, ружьями и пистолями. Прежние жалкие люди выглядели теперь веселее.
Двенадцать сотен этих солдат сражались с татарами успешнее, чем двенадцать
тысяч русских с их короткими луками и стрелами. Крымские татары, не знавшие
до того ружей и пистолей, были напуганы до смерти стреляющей конницей,
которой они до того не видели, и кричали: "Прочь от этих новых дьяволов,
которые пришли со своими метающими "паффами". Это очень развеселило
царя. Позднее они получили пожалования и земли, на которых им разрешалось
поселиться, женились на прекрасных ливонских женщинах, обзавелись семьями
и жили в милости у государя и его людей".
А далее тот же Горсей упоминает Габриеля Эльфингстона, "доблестного
шотландского капитана", прибывшего с шестью соотечественниками по
рекомендации полковника Стюарта из Дании.
Из всех шотландцев в Русском государстве Смутного времени неизвестными
до сих пор остаются те, которые вторглись в составе шведской армии в 1610
г. Среди остальных заметно выделяются Дэвид Гилберт и Джордж
Лермонт (предок знаменитого русского поэта М.Ю. Лермонтова). Гилберт,
начавший служить еще при Борисе Годунове, впоследствии перешел на сторону
самозванцев. Лермонт же был одним из так называемых "бельских немцев",
перешедших на русскую службу после сдачи крепости Белая в 1613 г., и затем
сражавшихся в рядах народного ополчения.
Однако случаев массового добровольного поступления на русскую службу на
данном этапе еще не встречается, что может объясняться, с одной стороны,
характером внешней и внутренней политики русского правительства, и с другой
- часто мифической информацией о Московском государстве, почерпнутой большей
частью из сочинения Сигизмунда Герберштейна и невероятных сплетен путешественников.
Военный
найм и выписка специалистов
В XVII в. шотландские наемники превратились в общеевропейское явление,
и Россия не стала исключением.
Во время Тридцатилетней войны, чтобы установить степень готовности России
к войне с Польшей, шведский король в конце 1629 г. отправил в Москву с
военно-информационной миссией Александра Лесли, сына известного
шотландского военачальника на шведской службе. Еще раньше, в июне, эта
миссия была подготовлена переводом из шведской армии в русскую ряда офицеров,
в том числе и шотландских, среди которых прибыл племянник Лесли, Яков
Виммес. В июле Густав Адольф снова отправил в Россию Александра Лесли,
прибывшего в Москву в августе - сентябре 1630 г. в сопровождении шестидесяти
двух человек, часть которых принадлежала его семье.
И вот "в январе 1631 года отправлен был старший полковник и рыцарь
Александр Ульянович Лесли в Швецию нанимать 5000 охочих солдат пеших".
Он заключил договоры с четырьмя полковниками - двумя англичанами и двумя
немцами, которые обязались доставить в Россию четыре полка общей численностью
около пяти тысяч солдат. Один из четырех, полк Сандерсона, был полностью
набран в Англии и состоял целиком из англичан и шотландцев. В 1631-1632
гг. он принимает участие в осаде Смоленска, во взятии Дорогобужа. В 1654
г., в чине генерала, А. Лесли участвует во взятии Смоленска и осаде Риги.
После окончания Тридцатилетней войны в Европе образовался избыток профессиональных
военных специалистов. И служба в России оказалась для иноземцев привлекательной.
Это определялась, во-первых, возможностями быстрой карьеры; во-вторых,
аккуратно и добросовестно, по сравнению со многими европейскими армиями,
выплачиваемым жалованьем при общей дешевизне жизни в России; а также традиционным
патернализмом русского самодержавия, кроме того - сравнительной веротерпимостью.
Сочетание всех этих факторов обеспечило создаваемую новую русскую армию
регулярного типа командными кадрами, учителями, экспертами и консультантами,
военными изобретателями и рационализаторами. При их непосредственном участии
происходило зарождение, развитие и реформирование этой новой для России
армии, армии нового времени.
В 1656 г. на русскую службу прибыли офицеры, пользовавшиеся особым расположением
Карла II и имевшие рекомендательные письма от него. Это были Томас
Далиелль из Биннз, Уильям Драммонд из "Кромликса"
и полковник Джонстон.
При Чудно дипломатический агент Леонтьев по случаю выкупа из плена двух
русских офицеров познакомился с шотландцем Патриком Гордоном: "Последние,
весьма довольные обращением с ними Гордона, просили своих начальников
пригласить его ко вступлению на русскую службу". Но у шотландца к
тому времени уже было обязательство поступить на службу к австрийскому
императору. Гордон колебался. Перемена в условиях австрийской службы,
заманчивые предложения Леонтьева и обещание поддержки Кроуфордом в России
в конце концов перетянули чашу весов, и Гордон решился поехать в Москву
вместе с соотечественником и товарищем по оружию Полом Мензисом.
В исследовательской литературе существует множество мнений по поводу причин,
в силу которых иностранцы столь охотно ехали в почти неизвестную для них
страну. Так В.О. Ключевский отчасти верно считает, что иностранцев привлекало
хорошее жалованье. Патрик Гордон также писал в своем дневнике, что он,
как и многие другие в Европе, слышал рассказы русских военнопленных и
иностранных наемников, служивших в России, расписывавших выгодные условия
службы и дешевизну продуктов питания.
Литература:
1. Казакова Н.А. Раннее известие о связях России и Шотландии // Вопросы
истории. 1970. № 7.
2. Брикнер А.Г. Патрик Гордон и его дневник // ЖМНП. 1877. № 9-10.
3. Соловьев С.М. Сочинения. М., 1989. Кн. 5.
4. The Caledonian phalanx: Scots in Russia / Ed. by Paul Dukes. Edinburgh,
1987.
|
|